AXIART.INFO / Искусствоведы пророчат возвращение интереса к реализму, после того как аудитория наигралась с эпатажем. В Институте русского реалистического искусства к этому готовы и даже приближают перемены. Крупнейший частный музей расширил постоянную экспозицию новой выставкой. В качестве названия был выбран знакомый всем зов «Возвращайся домой», символический для реализма в масштабах художественного процесса. Но у каждого зрителя есть свое представление о возвращении. ИРРИ рисковал, делая заявку на раскрытие темы.
В чем не обвинишь ни персонал музея, ни его владельца Алексея Ананьина — так это в популизме и спекуляции на громких темах. На трех этажах среди сотни картин вряд ли найдешь то, что можно было бы припечатать ярлыком «кич». С момента создания ИРРИ экспозиция и коллекция были выдержаны традиционно, даже в чем-то консервативно. После реновации осенью прошлого года залы показались еще более классическими, в стиле сдержанной роскоши. И вот неожиданный жест. ИРРИ пошел на эксперимент молодежи, предоставив пространство также скульптуре, граффити, фотографии, инсталляции. И сверх того — оформив художественный вернисаж как индустриальную выставку. Для того чтобы явление не казалось чужеродной заплаткой в музейном интерьере, картины разместили не вперемешку с основной экспозицией, а вынесли отдельно на первый этаж. Так сказать, площадка молодняка.
Проект подразумевал, что перспективные художники покажут свое представление об истоках и вообще «изобразительно поразмышляют» о своем доме в разных масштабах — квартира, город и так далее.
Нужно сказать, что не все совместные игрища владельцев частных музеев с молодой художественной порослью завершаются победно. Несколько лет назад владелец другого частного музея выделил грант нескольким молодым дизайнерам для того, чтобы в течение года они представили арт-объекты как обновленное представление о стиле, который поддерживает этот музей. Финальное представление проекта было жалким — грантополучатели лишь устроили вечер с 15-минутными лекциями о собственном понимании стиля. И даже компьютерная презентация для лекции была не у всех. На вопрос «а где же произведения искусства?» одна из участниц проекта даже обиделась — «мы же рассказали о концепциях, это самое важное, а потом и ассистентов [негров] нанять можно». Не все наследники Репина нынче умеют работать руками, а реализм — занятие кропотливое. Так что ИРРИ выбрал непростой путь, выискивая талантливых реалистов до 30 лет. В числе избранных оказались Андрей Сарабьянов, Иван Лунгин, Евгения Буравлёва, Егор Плотников, Юлия Малинина и др.
Первое впечатление с порога было смешанным. Отправляясь в ИРРИ с заведомым уважением, зритель знает, что на выставке под названием «Возвращайся домой» не обнаружит нечто типа неубранной кровати Трейси с заплеванными бычками и другими отвратительными подробностями эксгибиоционизма. Но представленное зрелище вначале тоже породило удивление. Издали казалось, что участникам проекта выдали всего три краски — синюю, коричневую, охру, причем, из распродажи строительного рынка. Или фузу. Впрочем, такие художники как Николай Крымов (также представленный в коллекции Алексея Ананьина на первом этаже ИРРИ в основной экспозиции картиной дома в сумерках) писал пейзажи нежнейшего колорита фузой, остатками с палитр более богатых студентов академии. Нелегко живется начинающим творцам, ежели они «так видят», напрашивался первый вывод.
«Здесь вы не найдете буйства красок, игры света. — объясняла арт-директор музея Надежда Степанова. — Пустынные пейзажи поначалу приводят в замешательство, заставляют выйти из зоны комфорта, Взгляд не может зацепиться за главный объект или сюжет. Но авторы картин ищут смысл в простых вещах, призывая зрителя к диалогу, а не к бездейственному созерцанию».
Небольшие размеры холстов заставляли подойти ближе, и тут уж, как писал поэт, «дышала почва и судьба». Недоумение сменилось теплым послевкусием, сентиментальным откликом в душе. Некрикливость сыграла положительную роль. Как и тихий тон голоса, заставляла прислушиваться.
Выставку представил Алексей Ананьин, основатель ИРРИ, председатель совета директоров Промсвязьбанка. Он подчеркнул, что миссия музея — показывать непрерывность русской реалистической традиции, и сегодняшний эксперимент демонстрирует, как этот жанр трансформируется в произведениях молодого поколения.
С такой позиции и стоило рассматривать картины. Откровение, как и эксперимент -- это всегда интересны. Как говорится, скажите, какие картины у вас возникают при мысли о возвращении домой, и мы скажем, кто вы. Даже изображение сценки «на троих» на этой выставке казалось не пьянкой, а беседой интеллигентов. Не было буйства красок об ожидании домашних застолий и эротических фантазий, спекуляции на умильности котиков и батареи бутылок. Батарея была, но как кусок радиатора с маской и подписью «Дух тепла центрального отопления» Кирилла Рахматуллина. Объект наводил на мысль: художник — по сути одиночка, а клич «Возвращайся домой» от слышит чаще не от большой семьи, а иллюзорных спутников творчества. Художник отстраняется от ближних и одухотворяет предметы.
Большой интерес вызвали натюрморты и пейзажи Александры Пастернак, правнучки Бориса Пастернака, в том числе ее воспоминание о родных стенах — вид из окна мастерской, находящейся в знаменитом доме Наркомфина.
Самым дерзким (для музея реализма) новаторством оказалась работа художника, работающего под псевдонимом Слава ПТРК, форточка, вырванная из контекста реального окна, но не темы. На стекло была наклеена фигурка так, словно она виднелась вдали, этакий зрачок в оконном глазу. Одним диван — губы, другим окно — глаз. Интеллектуальная игра со смыслами — любимая забава художников, но в реализме зрителю предложено больше подсказок.
Мостик между реализмом и цифровым искусством перекинул Павел Отдельнов, наложив свежие пиксельные мазки на унылый урбанистический пейзаж отдаленного микрорайона.
Из общего ряда коллекции по размеру, материалам и сюжету выбивалась огромная женская фигура пловчихи, наклонившаяся для прыжка. Несмотря на внешнюю массивность скульптуры, ни одна чугунная гиря при ее производстве не пострадала. Фигура была выполнена из современных легких материалов. Непонятно было, куда она возвращалась, если вектор ее движения был направлен в пол. Впрочем, организаторы пояснили замысел художника — скульптура должна стоять над водой, так сказать, устремляться в свою профессиональную среду.
Искреннее уважение к трудолюбию художника вызвала инсталляция из почтовых ящиков, не похищенный из старого дома, а выполненная как настоящий объект искусства — с применением холста и рам. Улыбка напрашивалась у работы Анны Красной «Холодильник» — все мы такие дизайнеры, тащим домой эти осколки путешествий.
«Когда мне показали работы, я понял, что это именно то искусство высокого уровня, которое мы обязаны выставить на своей площадке, — признался Алексей Ананьин. — Большинство из представленных авторов имеют классическое художественное образование и воспитаны людьми, чье творчество было фундаментом советского реализма. Но в то же время они ваяют как свойственно молодежи: без груза прошлого, который бы их обременял».
В каждом экспонате было нечто, напоминающее работы мастеров 60−80—х, и при этом полотна не казались вынутыми из сундуков оттепели.
Связь между прежним и новым реализмом состояло в наративности, что собственно и отличает это направление искусства, когда зритель видит на полотне намек на захватывающий сюжет, чем и отличались шедевры российских мастеров 18−19 веков.
Общее впечатление от выставки было не радужное, но не было и тоски. Отбирая экспозиционный ряд кураторы отказались от мазохистского изображения мерзостей неустроенной жизни, недоброй сатиры, скандальных подсматриваний. Не лился сироп. Не били по головам лозунгами и моралью. Экспозиция заставляла задумать о своем доме, пути и месте в мегаполисе, о том, как по-другому это видит новое поколение
После окончания выставки всего лишь несколько произведений будут включены в постоянную экспозицию, как отметили в ИРРИ, «демонстрируя связь между искусством XX века и работами, исполненными в XXI».
О выставках ИРРИ читайте подробнее
